8-10 октября 1990 года в Пушкинском Доме проходила научная конференция молодых специалистов «Вопросы славяно-русского рукописного наследия», организованная Отделом древнерусской литературы. На конференции выступили с докладами представители различных научных и учебных заведений, сотрудники музеев и библиотек Москвы, Ленинграда, Киева, Новосибирска, Нижнего Новгорода, Ярославля. Открывая конференцию, академик Д. С. Лихачев, в частности, сказал, что, по его глубокому убеждению, главное для исследователя — работа с источниками; это наиболее ценное в науке и приобретает сейчас все большее значение.

Далее слово было предоставлено первому докладчику — Д. В. Дмитриеву (Ленинград). На основании анализа ранних фрагментов (до перевода инока Исайи 1371 года) произведений Дионисия Ареопагита, как надписанных его именем, так и данных в скрытой форме, без какой-либо атрибуции, исследователь отметил совпадения древнеславянских вариантов для одного и того же греческого текста и объяснил их существованием переводческого канона, который впоследствии позволил Исайе почти дословно воспроизводить лексические и грамматические особенности текстов трехсотлетней давности. Выявление отдельных фрагментов важно и для установления текстологической истории всего корпуса произведений Дионисия Ареопагита. Особую сложность представляют в данном случае цитаты из текстов Дионисия, не обозначенные его именем. Среди находок Д. В. Дмитриева следует отметить обнаружение скрытой цитаты (примерно в 100 слов) из книги «О божественных именах» в составе «Пандект» Антиоха.

Предметом доклада И. М. Грицевской (Нижний Новгород) «Индекс истинных книг и философские и литературные течения конца XV — начала XVI века» послужила одна из разновидностей индекса, содержащая цитату из русского перевода «Диоптры» Филиппа Монотропа о формировании и распространении христианской книжности и известная в четырех списках середины XVI — начала XVII века. В результате анализа перечня небиблейских книг, включающего 93 имени авторов и названия анонимных произведений, исследовательница сделала вывод о составлении этой разновидности индекса на Руси в конце XV — начале XVI века монахом, близким к «заволжским старцам».

Доклад Е. А. Охотиной (Москва) был посвящен целому ряду памятников о княгине Ольге — от летописной похвалы до гимнографических произведений. Исследовательница высказала некоторые предположения об их взаимоотношениях и авторах отдельных текстов. А. К. Клементьев (Ленинград) в докладе «Служба св. Александру Свирскому — памятник гимнографии XVI—XVIII веков» проанализировал 47 полных списков службы, подразделил их на редакции и предложил первоначальные рамки их датировки.

Вечернее заседание открылось докладом С. А. Давыдовой (Ленинград) «К вопросу о составе древнерусского Пролога», предметом рассмотрения которого стали статьи учительного характера в составе Пролога. Отбор этих статей при составлении первой редакции Пролога исследовательница объясняет требованиями монастырского устава. При создании второй редакции, по ее мнению, были включены новые переводы сочинений, появившихся на Руси во второй половине XIV века. С. А. Давыдова пришла к выводу, что составитель Пролога обращался к довольно ограниченному кругу источников, но среди них были компиляции с извлечениями из различных сочинений (например, «Пандекты» Никона Черногорца), что во многом обусловило и отбор материала.

О. А. Крашенинникова (Москва), дав в докладе «Древнерусский Октоих XIV века» обзор истории сложения такого типа книги, как Октоих, остановилась на тех славянских Октоихах XIV века, которые содержат Службы апостолу Петру. Анализ служб позволил исследовательнице сделать предположение о том, что они возникли в Риме и предназначались для исполнения в соборе св. Петра, где существовала колония греческих монахов. Перевод служб на славянский язык О. А. Крашенинникова отнесла к деятельности Кирилла и Мефодия.

Г. А. Казимова (Москва) в докладе «Об одной реминисценции из Григория Богослова в послании Максима Грека» соотнесла «Слово на Николая Немчина, прелестника и звездочетца» Максима Грека со словом Григория Богослова «На святые светы явлений господних». Н. А. Охотина (Москва) познакомила слушателей с открытым ею текстом «Сказание кратко о создании пречестныа обители Боголепнаго Преображениа Господа Бога Спаса нашего Исуса Христа на Валаме. И отчасти повесть о преподобных отец тоя же обители начальник Сергиа и Германа, и о принесении святых мощей их», введя его тем самым в научный оборот. Список находится в сборнике-конволюте отдела рукописей ГБЛ, собр. Д. В. Разумовского (Ф. 379), № 73, и датируется по филиграням на бумаге и палеографическим признакам 60—70-ми годами XVI века. Исследовательница отметила, что список практически современен созданию самого текста, и сопроводила текст подробным реальным и географическим его комментарием.

Второй день конференции почти полностью был посвящен житийной литературе. Начался он с доклада О. В. Гладковой (Москва) «Житие Евстафия Плакиды в рукописных сборниках XIII—XIX веков. К истории текста». Докладчицей изучено 100 списков Жития. Считая, что, в отличие от оригинальных памятников, для переводного произведения актуально не различение редакций, а выявление новых переводов, исследовательница выделяет три перевода, отмечая при этом, что время их появления остается пока неясным. О. В. Гладкова впервые представила картину бытования Жития Евстафия Плакиды в древнерусской рукописной традиции. Выводы исследовательницы были восприняты слушателями как очень убедительные.

Доклад Е. В. Ухановой (Москва) «Св. Иаков, епископ Ростовский. Источники и литература» содержал анализ всех выявленных исследовательницей источников о жизни этого деятеля русской истории, начиная с месяцесловов 20-х годов XVI века и включая Службу Иакову первой четверти XVI — начала XVII века, Житие Иакова первой половины XVIII века (найденное и датированное Е. В. Ухановой), летописи, синодики, «древний летописец» историографа-самоучки Артынова, иконографический материал, а также материалы ростовских и ярославских краеведов. По мнению докладчицы, проанализированные источники не дают основания утверждать, что Житие существовало до XVIII века.

В докладе Л. М. Орловой (Ленинград) «Опыт текстологии Жития Василия Блаженного» на основе анализа 89 из 106 известных списков (17 списков оказались недоступными, так как они находятся в ГИМе, — это беда многих исследователей) была представлена картина взаимоотношений пяти редакций: Первоначальной (обнаружена Л. М. Орловой), Минейной, Особой (доселе была известна лишь в копии прот. Иоанна Кузнецова с утраченного списка, исследовательницей найден новый список в Древлехранилище Пушкинского Дома — собр. Амосова-Богдановой, № 46), Проложной и Сводной.

С. В. Минеева (Москва) в докладе «Предварительные замечания к классификации списков Жития Зосимы и Савватия Соловецких» высказала предположение о существовании четырех редакций Жития и об их создании путем последовательного сокращения текста. Не всех убедили выводы докладчицы в силу ограниченности использованного материала (из 203 известных списков привлечено 25).

В докладе М. В. Набоко (Москва) «Текстологический анализ Жития Макария Желтоводского и Унжеского» была представлена картина взаимоотношений трех редакций Жития: 1-й, созданной в Солигаличе около 1552 года, 2-й, созданной в Унжеском монастыре между 1615 и 1619 годами, и 3-й, возникшей в том же монастыре, но уже в 20—30-е годы XVIII века.

Вечернее заседание 9 октября открылось докладом Е. А. Рыжовой (Ленинград) «Эволюция текста Жития Антония Сийского в XVI—XVII веках». Исследовательница подробно рассказала о редакции 60-х годов XVII века, автором которой был игумен Антониево-Сийского монастыря Феодосий. Докладчицей выявлено 16 списков данной редакции XVII—XIX веков. По мнению исследовательницы, редакция эта была создана на основе двух редакций XVI века. Е. А. Рыжова познакомила слушателей также и с позднейшей историей этого текста.

В докладе О. Ю. Клоковой (Ленинград) «Повесть о житии царя Федора Иоанновича. Проблема источников» текст Повести был сопоставлен с избирательными грамотами Бориса Годунова: 1) Грамотой избранной и утвержденной на царство царю Борису Федоровичу Годунову (апрель 1598 года), 2) Соборным определением об избрании царем Бориса Федоровича Годунова (март 1598 года), 3) Грамотой утвержденной об избрании царем Бориса Федоровича Годунова (декабрь 1598 — начало 1599 года). Исследовательница доказала, что источником Повести явилась позднейшая (конец 1598 — начало 1599 года) редакция избирательной грамоты, что дает основание датировать текст Повести не первыми днями по кончине царя Федора (С. Ф. Платонов), а годом спустя, уже после появления этой избирательной грамоты.

В докладе О. В. Панченко (Ленинград) «К истории текста похвального слова Льва Филолога Михаилу и Федору Черниговским» был поднят ряд проблем: соотношение двух похвальных слов Михаилу и Федору, соотношение двух редакций слова, принадлежащего перу Льва Филолога. Речь шла и о легенде о дарах царя Мануила, являющейся главным отличительным признаком 1-й редакции слова Льва Филолога, о ее связи с другими легендами «Мануиловова цикла», времени ее возникновения.

Последним в этот день был доклад Л. А. Кмец (Киев) «Об одной стороне жанровой специфики Жития протопопа Аввакума», в котором шла речь о диатрибе у Аввакума и о двуплановости его позиции как автора, что не раз уже отмечалось другими исследователями.

Последний день конференции открылся докладом А. В. Вознесенского (Ленинград) «Каноник как тип книги у старообрядцев», в котором была представлена печатная история каноника и, в частности, показана эволюция двух типов старообрядческого каноника (Большого и Малого), впервые появившихся в 1780 году.

В. А. Киселев (Ярославль) в докладе «Автограф Сказания об иконе Толгской Богоматери в собрании Ярославского музея-заповедника» познакомил слушателей с рукописью, которую он считает первоначальным текстом редакции 1694 года, — автографом «многогрешного раба Михаила», составившего эту редакцию.

В докладе О. В. Чумичевой (Новосибирск) «Источники по идеологии Соловецкого восстания» были определены два их типа: 1) документальные источники и 2) литературные и публицистические произведения соловецких авторов (Сергей Шелонин, Герасим Фирсов, Геронтий, Никодим, дьякон Игнатий). Исследовательница в ходе работы в архивах не только определила редакции давно известных соловецких сочинений, но и установила в ряде случаев историю текста, а также выявила неизвестные до сих пор произведения.

Ю. Б. Белохвостова (Москва) выступила с докладом «К вопросу о времени перевода “Звезды пресветлой”, переводного памятника Богородичной легенды конца XVII века». Исследовательница провела текстологическую работу на материале 104 списков (из известных ей 150) и проверила гипотезу В. Н. Перетца о существовании пяти переводов памятника. Среди 104 рассмотренных списков (три из них были указаны исследователями как разные переводы) не нашлось рукописей, которые подтвердили бы гипотезу о существовании нескольких переводов.

Последнее заседание конференции в основном было посвящено различным аспектам культуры барокко. Первые два доклада касались влияния западных источников на произведения XVII века. О. А. Журавель (Новосибирск) в докладе «“Повесть о Савве Грудцыне” в связи с легендами из “Великого Зерцала”» продемонстрировала соотношение отдельных эпизодов Повести с рядом легенд из второго перевода «Великого Зерцала». Одним из выводов О. А. Журавель был тот, что в «Повести о Савве Грудцыне» столкнулись два типа религиозности: собственная, в виде мифологических представлений, и западная, переданная через легенды «Великого Зерцала».

М. А. Федотова (Ленинград) в докладе «О двух источниках проповедей Димитрия Ростовского: (Фома Млодзяновский и Корнелий a Lapide)» показала, что источником образной системы проповеди Димитрия «Брань архистратига Михаила со седмоглавым змием» (1697) послужила первая глава «Commentaria in Apocalypsin s. Iohannis apostoli». В проповеди есть и текстуальные заимствования из этих комментариев. М. А. Федотова назвала единственную рукопись, сохранившую указания на этот источник, — автограф Димитрия (ГПБ. Q.I. 269). Всестороннее влияние «казаний» Фомы Млодзяновского отразилось, как показала исследовательница, на ряде слов Димитрия (например, «Казане на страсти Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа» 1677года, «Слово в неделю 27, о жене сляченной», «Слово на Рождество Христово» 1698 года).

Ю. А. Грибов (Москва) в докладе «О неизвестном комплексе рукописей из московской мастерской 70—80 годов XVII века» рассказал о трех рукописях из собрания Государственного исторического музея: Чертковское собр., № 160, Музейское собр., № 279, и Щукинское собр., № 416. Кодикологический и палеографический анализ позволил докладчику отнести их создание к одной книгописной мастерской и связать с деятельностью Якова Страмилова. Пока для исследователя остается открытым вопрос о местонахождении этой мастерской (Москва, Ярославль).

Последним был доклад Ю. В. Герасимовой (Ленинград) «Древнерусские источники скульптурной композиции царских врат иконостаса Петропавловского собора». Ю. В. Герасимова, споря с К. Логачевым, выдвигавшим в качестве основы скульптурной композиции царских врат иконографию Тайной вечери, убедительно показала, что источником этой композиции является сюжет «Премудрость созда себе дом (храм)».

Закрывая конференцию, член-корр. АН СССР Л. А. Дмитриев предоставил слово академику Д. С. Лихачеву. Д. С. Лихачев подчеркнул, что разные люди, представители разных городов, разных научных учреждений говорят на одном языке — языке конкретной науки, что самое главное сейчас в науке — обращение к памятникам, конкретное литературоведение. Говорил Д. С. Лихачев и о том, что наука нуждается в возвращении к единству, о том, как важно ученым общаться между собой, о том, что руководители должны посылать своих учеников к другим специалистам. И не страшно, что кому-то на этой конференции предложили напечататься, кому-то нет: работы находились на разных стадиях завершенности, но и в незаконченной статье еще можно что-то поправить, доработать. Главное — нельзя останавливаться в своей работе, и работа должна стать праздником.

Доцент ЛГУ Н. С. Демкова отметила, что такие мероприятия в стенах Пушкинского Дома чрезвычайно важны, потому что при этом академическая наука передает свой опыт, свои навыки.

Подводя итоги, Л. А. Дмитриев сказал, что такие конференции обоюдовыгодны: с одной стороны, они дают возможность молодым ученым вынести на суд свои работы, с другой стороны, ученым старших поколений помогают познакомиться с молодыми специалистами. В заключение от имени молодых ученых выступил Д. В. Дмитриев.

(Публ. по: Русская литература. 1991. № 2. С. 225-228)